Другой ислам: 5 прогрессивных мусульманских интеллектуалов
Тарик Рамадан — один из самых активных сторонников идеи либерализации ислама. Под джихадом он понимает не священную войну с неверными, а противостояние всему, что мешает человеку быть по-настоящему свободным.
Эта борьба включает в себя освобождение от собственных пороков — эгоизма, жадности, агрессии. В июне 2012 года Тарик Рамадан читал две лекции в Москве.
Одна из них была прочитана для местной мусульманской общественности и посвящена современной мусульманской этике и тем проблемам, которые возникают у верующих из-за столкновения традиций и современности.
Его последняя статья в New York Times посвящена оценке настроений мусульман в арабских странах, как в связи с фильмом «Невинность мусульман», так и в связи с политической ситуацией.
«Я убежден в том, что можно быть одновременно и хорошим мусульманином, и хорошим европейцем. Некоторые мусульмане критикуют меня, потому что им кажется, что мой ислам слишком мягок. Некоторые европейцы, наоборот, обвиняют меня в том, что я пытаюсь говорить на двух языках».
«Нельзя желать появления реформированного ислама и обсуждать эту проблему с посольствами Саудовской Аравии и Марокко. Во-вторых, нельзя ждать возникновения ислама, соответствующего времени, и оставаться при этом другом нефтемонархий или других арабских диктаторских режимов без нефти».
О своих взглядах на арабскую весну и на возможную роль ислама в интеллектуальной революции в арабских странах он рассказывает в книге Islam and the Arab Awakening, а его последние исследования изложены в книге The Quest for Meaning: Developing a Philosophy of Pluralism.
Фейсал Абдул Рауф
Фейсал Абдул Рауф проработал больше 20 лет имамом в нью-йоркской мечети. Он основал две некоммерческие организации (ASMA и Cordoba Initiative), основной целью которых является поиск решения проблем, возникающих между мусульманским и западным мирами.
Теракты 11 сентября имам осудил как антиисламские и выступил с предложением построить недалеко от места трагедии мусульманский культурный центр, который мог бы стать символом настоящего мусульманства — как единственно возможный ответ экстремистам.
Центральными идеями религии у него становятся любовь, сострадание, взаимопомощь, служение Аллаху через служение людям.
«Причиной человеческих страданий и проблем является эгоизм. Нужно избавиться от эгоизма. В присутствии Бога нет места больше чем для одного «Я». Этим «Я» может быть только божественное «Я».
«Сегодня наше послание и наша цель — напоминать. Коран призывает нас всегда напоминать друг другу, всегда помнить о другом, потому что знание истины внутри каждого человека».
«God, Бог — каким бы именем вы его не называли — Аллах, Рама, Ом. С помощью какого бы имени вы не постигали божественное, это и есть место, где находится абсолютное бытие, абсолютные любовь, милосердие и сострадание, абсолютные знание и мудрость, то, что на хинди называют «satchidananda». Языки различаются, но суть одна».
Лекция Фейсала Абдула Рауха на TED.
В книге Moving the Mountain: Beyond Ground Zero to a New Vision of Islam in America имам Рауф рассматривает все те вещи, которые обычно служат причиной непонимания мусульман. Он развенчивает штампы о неприятии мусульманами прав женщин, демократии, либеральных свобод и другие. Комментаторы отмечают, что эта книга может служить источником для изучения взглядов современных западных мусульман.
Шейх Юсуф аль-Карадави
Шейх Юсуф аль-Карадави является одним из идеологов организации «Братья Мусульмане», хотя и дважды отказывался от официальной должности. Он пропагандирует консервативную исламскую традицию, но всегда подчеркивает, что исламский фундаментализм не тождественен терроризму. Шейх публично выступает против любого насилия по отношению к мирным жителям, так как традиционный ислам почитает человеческую жизнь и признает тяжким грехом убийство невинных людей.
Шейх аль-Карадави играет важную роль в мусульманском мире. С одной стороны, он имеет большой авторитет и влияние среди обычных жителей арабских стран благодаря тому, что в своей публичной деятельности он уделяет большое внимание разъяснению норм шариата (свод законов, регламентирующих повседневную жизнь) применительно к сегодняшнему дню. Аудитория его передачи «Шариат и жизнь» на канале Al-Jazeera составляет 60 миллионов человек.
С другой стороны, он оказывает огромное влияние на политические события. Любая его фетва (проповедь), посвященная актуальным событиям, привлекает внимание всех мусульман, и его идеи формируют общественное мнение мусульманского сообщества. Одним из самых ярких таких выступлений был призыв к ливийским солдатам убить Муаммара Каддафи.
Комментируя массовые протесты из-за фильма «Невинность мусульман», Юсуф аль-Карадави призвал мусульман к здравомыслию: «Мы не должны демонстрировать свое возмущение, совершая нападения на посольства. Вместо этого следует рассказывать о величии пророка Мухаммеда».
О домашнем насилии: «Ислам не призывает к побоям, но в определенных обстоятельствах для особенных типов женщин это бывает необходимо».
В книге The Lawful and the Prohibited in Islam аль-Карадави объясняет, что мусульманину делать позволено, а что запрещено, то есть что такое халяль и харам. Несмотря на то что шейх старается ответить на все вопросы, с которыми может столкнуть современный мусульманин, опирается он в первую очередь на священные тексты, написанные сотни лет назад.
Абдолкарим Соруш
Абдолкарим Соруш — один из самых видных мусульманских ученых. Из-за давления со стороны иранских властей был вынужден переехать в США. Соруш занимается исследованиями в области философии науки, философии религии, а также исследует творчество персидского поэта и мыслителя Руми.
Его попадание в списки самых влиятельных интеллектуалов и самых влиятельных людей в мире связано не столько с его общественной деятельностью, сколько с его философскими идеями, которые лежат как в основе современных течений либерального ислама, так и в основе современного демократического движения в Иране.
В своем переосмыслении ислама профессор Соруш опирается на философские и эпистемологические основания религии как таковой и ислама в частности. В своих текстах он показывает, какой может быть современная мусульманская религия. Соруш считает, что ислам не представляет из себя цельного законченного учения (это касается любой религии), и его священные тексты не могут иметь никакой одной официальной интерпретации, каждый мусульманин имеет право интерпретировать и переосмыслять их.
«Это было бы государство, которое рассматривает все религии одинаково. Государство, которое не будет давать привилегий приверженцам какой-то определенной религии. Государство, которое будет официально признавать религиозный и политический плюрализм. Государство, которое будет применять закон одним образом ко всем и в своих действиях исходить из того, что все люди имеют равные права».
Самая важная книга Соруша, в которой выражены его основные идеи, касающиеся Ислама: Reason, Freedom, and Democracy in Islam.
Асра Куратулен Номани
Асра Куратулен Номани известна своим журналистским расследованием об убийстве американского журналиста Дэниэла Пирла пакистанскими экстремистами. Сегодня она наиболее известна как общественный деятель и активист мусульманского феминистского движения.
В своей деятельности она выступает за соблюдение прав женщины в мусульманской общине в США и привлекает внимание к таким проблемам, как гендерная сегрегация (женщины не имеют права молиться в одном помещении с мужчинами), принуждение к ранним бракам, домашнее насилие, ограничение женщин в выборе их трудовой деятельности и многим другим проблемам, с которыми сталкиваются мусульманские женщины.
В ноябре 2003 года Номани стала первой женщиной в своей мечети в Западной Вирджинии, потребовавшей дать ей возможность молиться в основном зале мечети, предназначенном только для мужчин. Эта история послужила основой для документального фильма «Мечеть в Моргантауне».
«Мечети устроены как мужской клуб. Я просто хочу, чтобы они относились к женщинам как к людям, не выделяли нам специальный женский угол. Я хочу, чтобы мусульманский мир все-таки вошел в XXI век и не отделял женщин в гетто».
«Я думаю, что мусульмане, обладающие интеллектом, надеждой и любовью в своих сердцах, обязаны идти в мечети и преобразовывать их изнутри. Мы должны взяться за эту машину экстремизма, пытающуюся захватить весь мир».
Книга Standing Alone in Mecca: An American Woman’s Struggle for the Soul of Islam рассказывает о проблемах, с которыми сегодня сталкиваются женщины в американской мусульманской общине.
Источник: https://theoryandpractice.ru/posts/5611-drugoy-islam-5-progressivnykh-musulmanskikh-intellektualov
Мусульмане-хипстеры: особенности высокой моды в Дубаи
Мария Сашинская для bbcrussian.com
Правообладатель иллюстрации Maria Sashinskaya Image caption Fashion-события в Дубаи бывают скромно-консервативные, а бывают ультрасовременные
Если в Саудовской Аравии показы мод проходят подпольно, то в соседних ОАЭ «мипстеры» отстаивают право быть мусульманами и хипстерами одновременно.
Правообладатель иллюстрации Maria Sashinskaya
Мария Сашинская — журналист, специалист по современным коммуникациям, путешественник.
Она живет на Ближнем Востоке и описывает в своем блоге повседневную жизнь, культуру и нравы этих мест.
Дубаи негласно считается столицей дизайна и моды арабского мира. Каждый сезон здесь проходят несколько крупных fashion-событий, которые условно можно разделить на две группы: консервативные, с акцентом на скромную мусульманскую одежду, и ультрасовременные, где можно увидеть все.
Пару лет назад я уже писала о женской моде в Саудовской Аравии. Основной принцип саудовских девушек — все, что должно быть прикрыто — будет прикрыто. В соседних Арабских Эмиратах с этим немного проще.
Здесь нет религиозной полиции, поэтому все одеваются, как считают нужным.
Да, барышни из приличных мусульманских семей точно так же, как и в Саудовской Аравии, носят абаи (длинные платья с рукавами), хиджабы, и некоторые из них покрывают свои лица, но огромное количество живущих здесь иностранцев привносят в местную моду свои правила.
В прошлые выходные я попала на ежегодное событие Fashion Forward Dubai. Это как раз из тех мероприятий, что не про консервативную мусульманскую моду, а про современную. Здесь молодые региональные дизайнеры представляли свои, не отстающие от международных, коллекции одежды и аксессуаров.
Тусовка и тусовщики
Я вспоминаю, как пару лет назад меня пригласили на закрытый показ в Джидде, Саудовская Аравия. Событие проходило поздно вечером в условиях строжайшей секретности. Вход только для женщин и только по приглашениям. Фотографировать моделей и гостей мероприятия было категорически запрещено, потому что, как вы можете догадаться, многие из них были с непокрытой головой.
В этот раз я ожидала совсем другой подход к организации мероприятия и не ошиблась.
Правообладатель иллюстрации Maria Sashinskaya Image caption Фотографировать моделей в Дубаи можно
Было ощущение, что многие гости только для того и пришли, чтобы попасть в объективы прессы и на странички чужих социальных медиа. Здесь собрался весь дубайский свет: тусовщики, модели, блогеры, стилисты, мусульманки без платков и даже мипстеры. Знаете, кто это такие? Я узнала совсем недавно.
Правообладатель иллюстрации Maria Sashinskaya Image caption Традиционный ислам не поощряет демонстрацию индивидуальности через мирские атрибуты, но
Слово «мипстер» появилось от сочетания «мусульманин» и «хипстер». Это субкультура в субкультуре. Молодые мипстеры, как правило, ярко выглядят, интересуются миром моды, кино, музыки, литературы и вообще неплохо разбираются в западном образе жизни, но при этом подчеркнуто сохраняют принадлежность к исламу.
Это, конечно, по-своему очень провокационная субкультура. С одной стороны, традиционный ислам не поощряет демонстрацию индивидуальности через какие-то мирские атрибуты. С другой, это явление вполне закономерное, ведь в современном мире доступной информации и стремительных идей особенно сложно сдержать молодежь от экспериментов и поисков себя.
Пока околомодное комьюнити общалось и позировало фотографам, на площадках шли показы, а на воркшопе по колористике, гостей встречали бокалом шампанского.
И опять я подумала: ну надо же! Томно идущие по подиуму длинноногие женщины и алкоголь — такого в Саудовской Аравии, конечно, невозможно представить. Это не хорошо и не плохо. И даже сравнивать, наверное, не совсем корректно. Но очевиден факт, что две соседние страны, разделяющие строгие духовные и религиозные ценности, так по-разному относятся к проявлениям западной культуры на своих территориях.
Вклад арабской моды в международную
После одного из показов, я поговорила с Нуф Аль Шикар, дизайнером сумок из Бахрейна. Мне хотелось понять, насколько сильно отличаются тренды в арабском мире от международных, и как модные дома Европы влияют на творчество местных дизайнеров.
Правообладатель иллюстрации Maria Sashinskaya Image caption Нуф Аль Шикар — дизайнер сумок из Бахрейна
По мнению Нуф, рынок моды в этом регионе действительно огромный, но при этом очень молодой. Местные кутюрье пытаются привнести национальные элементы в дизайн своих коллекций, но аравийские модницы все еще голодны до больших брендов и имен, поэтому региональным дизайнерам приходится с этим считаться.
Несмотря на небольшой перекос в сторону известных брендов, сложно отрицать и некоторую обратную зависимость. Так в моду по всему миру уже давно и прочно вошли атрибуты арабских женщин — длинные платья, головные уборы и активные акценты в макияже.
Тренды весны-лета 2017
Приглашенные на мероприятие европейские специалисты много обсуждали недавние недели мод в Лондоне, Милане и Париже. И если вам, как и дубайским модницам, интересно, что будет на пике в сезоне весна-лето 2017, то вот несколько наметившихся трендов.
Правообладатель иллюстрации Maria Sashinskaya Image caption Самые модные цвета — пурпурный, глубокий зеленый, ярко-желтый и много-много белого
Самые модные цвета — пурпурный, глубокий зеленый, ярко-желтый и много-много белого. Из стилей обозначились три основных направления. Первое — романтически-крестьянские платья, приближенные к историческому костюму. Второй тренд — экзотические тропики с элементами пляжной небрежности. И третий — сложный минимализм.
При этом у женщин здесь всегда есть план Б — старая добрая абая. Хоть летом, хоть зимой. Хоть за хлебом выйти, хоть на неделю высокой моды — всегда уместный аутфит.
Источник: https://www.bbc.com/russian/blog-arabia-37753210
О боевых искусствах мусульманских народов: арабы
Первые мусульмане, преследуемые курайшитами, долгое время пытались сохранять мир и не оказывали вооруженного сопротивления угнетателям. Так продолжалось до тех пор, пока после пятнадцати лет терпения мусульмане не получили разрешения сражаться за свои права. В суре «Паломничество» сказано:
«Дозволено тем, против кого сражаются, сражаться, потому что с ними поступили несправедливо. Воистину, Аллах способен помочь им. Они были несправедливо изгнаны из своих жилищ только за то, что говорили: «Наш господь — Аллах»» (Коран, 22:39-40)
Выдающиеся победы первых мусульман позволили им создать Арабский халифат — величайшее исламское государство в истории. Со временем, помимо арабов ислам приняли и другие народы Азии, Европы и Африки, разработавшие собственные каноны воинского искусства.
В отличие от других религий, в исламе правила ведения войны строго регламентированы. По словам исследователя З.С.Арухова:
- «Ислам не может рассматриваться как единственная религия, обращающаяся к военной проблематике, когда речь идет как о защите веры, так и ее последователей. Однако война в исламе ведется в рамках строгих и определенных границ и условий, которые детально регламентируют действия ее участников В исламе запрещены варварские методы ведения военных действий, учтены принципы гуманного отношения к военнопленным и лицам, не принимающим прямого участия в войне».
Арабский кавалерист
Еще при жизни Пророка Мухаммада (мир ему и благословение) мусульмане одержали ряд выдающихся побед на поле боя. Это позволило им не только подчинить себе весь Аравийский полуостров, но и разработать философскую концепцию, обосновавшую морально-этические нормы ведения войны.
Самым выдающимся полководцем эпохи раннего Халифата был Халид ибн аль-Валид, который за свои ратные подвиги получил прозвище — «меч Аллаха». Он не проиграл ни одного сражения, обладая не только личной храбростью, но и выдающимся полководческим талантом.
Благодаря победам ибн Валида, были разгромлены войска вероотступников в Аравии, а также армии Византии и Персии.
Чтобы побеждать своих врагов, мусульманским воинам необходимы были особые качества, которые воспитывались опытными наставниками. В средневековом арабском трактате «Форгуст аль-Куттуб» сказано:
- «Воин должен обладать силою льва, гордостью леопарда, храбростью медведя, нападать подобно вепрю, резать как волк, отличаться терпением пчелы, выносливостью осла, верностью пса и при случае —гибкостью змеи».
Арабская армия времен Праведного халифата была преимущественно конной армией, при этом значительная часть всадников воевала на верблюдах. В условиях жаркого и пустынного климата Аравии, кавалерия имела существенное преимущество перед пехотой. Большая часть арабского войска состояла из бедуинов, привыкших сражаться на конях и верблюдах. Историк Д.Вуколкин писал:
- «Бедуины — люди пустыни, и какое бы там ни было ремесло считали недостойным занятием. Они были свободными воинами, весь свой досуг посвящая упражнениям в верховой езде, метанию копья, дротика, владению палицей, дубинкой, щитом, кинжалом».
Битва при Хаттине
В арабских семьях мальчиков с раннего детства готовили к воинской службе. Начальная подготовка происходила в домашней обстановке, где наставником будущего воина был отец или старший брат. Второй этап подготовки проходил в племенном ополчении. Окончательное формирование бойца происходило в армии халифа, где арабский воин получал профессиональную подготовку сразу по нескольким дисциплинам: выездка, владение мечом, стрельба из лука, умение сражаться в отряде.
При халифах из династии Фатимидов в армию стали принимать наемников, а также тюркских рабов, они составили костяк профессиональной военной элиты. Арабы поддерживали армию халифа лишь в качестве ополчения. Все это привело к ослаблению силы и могущества великого халифата. Со временем огромное государство распалось на множество независимых или полунезависимых мусульманских государств.
В 1258 году монгольские орды взяли штурмом Багдад — столицу последнего Арабского халифата. Хан Хулагу казнил халифа Мустасима и большую часть членов его семьи. Это событие вызвало шок в исламском мире. Лишь три года спустя один из оставшихся в живых членов семьи халифа сумел добраться до Египта, где он был провозглашен новым духовным лидером.
Огромное влияние на судьбу исламской цивилизации оказали Крестовые походы и мусульманско-испанские войны, более известные как Реконкиста. Первый крестовый поход 1096–1099 гг.
привел к тому, что мусульманские государства не смогли объединить свои силы, были разгромлены и потеряли значительные территории в Сирии, Ливане и Палестине. Более того, крестоносцам удалось даже захватить священный город Иерусалим.
Понадобилось несколько десятилетий, прежде чем арабы начали отвоевание захваченных у них земель.
Салах ад-Дин
К концу XII столетия, благодаря умелому правлению египетского султана Салах ад-Дина, мусульманам удалось накопить достаточно сил, чтобы бросить вызов крестоносцам. В битве при Хаттине в 1187 году армия крестоносцев была полностью разгромлена, а спустя несколько месяцев был освобожден Иерусалим. На помощь христианским завоевателям был организован Второй крестовый поход. Но он не принес крестоносцам ожидаемого успеха.
Причиной поражений европейских армий была отличная выучка и дисциплина воинов Салах ад-Дина. Огромную роль в победах мусульман играли лучники. Их боевое мастерство поражало даже самых искушенных иностранных воинов. Арабский историк Ибн Хузайль аль-Андалуси отмечал:
- «Лук – самое древнее оружие арабов. Мухаммад – да будут с ним молитвы и благословение Аллаха, – говорил: «Едва человек протянет руку к какому-либо оружию, как убеждается, что самое превосходное — это лук. Если в доме есть лук, то бедность минует обитателей этого дома, пока лук в целости»».
После окончательной победы над крестоносцами, в конце XIII века, доминирующей силой на Ближнем Востоке стали тюркские государства: мамлюкский Египет, держава ильханов, а затем Османская империя. В этот период арабские государства сохранились лишь в западных регионах Северной Африки и на Пиренейском полуострове, но и там им приходилось вести тяжелую борьбу за выживание с европейскими государствами.
Источник: http://islam.plus/ru/civilizaciya/kultura/o-boevyh-iskusstvah-musulmanskih-narodov-araby
В чём секреты арабской одежды?
Нет, конечно, классический костюм или джинсы жители Эмиратов носят, но чаще всего они это делают за рубежом. Национальная одежда для них настолько удобна, что они не расстаются с ней даже в поездках по миру. Это повседневная традиционная одежда арабов продиктована особенностями их жизненного уклада, её история насчитывает много веков.
Кандура – платье арабских мужчинё
Территория проживания арабских племён располагалась в жарком климате, который и диктовал свои условия. Частые песчаные бури, температура, доходящая до +45 градусов. Отсюда и носимое арабскими мужчинами длинное в пол платье из натуральных тканей, способное защитить тело от песка, ветра и солнечных лучей. Кстати, называется оно кандура.
Цвет его – белый – продиктован как климатическими особенностями: белый цвет лучше отражает свет и не нагревается, так и религиозным фактором: белый цвет один из предпочитаемых в религии Ислам. В тоже время арабы носят кандуры и других оттенков, например, голубого или бежевого, чаще всего в прохладные времена года
В отличие от прошлых веков, сегодня трикотаж стал весьма доступен, и в гардеробе современного жителя ближнего востока может присутствовать не менее 50 кандур. Арабы очень тщательно следят за своим внешним видом, и могут менять одежду в день 2-3 раза.
При этом кандуру не носят на голое тело. Под неё надевают нижнюю рубашку и брюки.
Современность внесла свои коррективы в традиционную кандуру, которые вылились в небольшой кармашек и воротничок-стойку.
Помимо этого высокопоставленные лица государства во время торжественных приёмов и других официальных мероприятий надевают поверх кандуры накидку (бишт) чёрного цвета с расшитыми по краям золотыми нитками. Остальные граждане носить данный наряд не имеют права, за исключением женихов на церемонии бракосочетания.
Гурта – платок арабских мужчин
Облик арабских мужчин нераздельно связан с платком на голове. Но под ним они ещё носят шапочку (гафия) обычно белого цвета. Платок называется гурта и его ношение также исторически связано с образом жизни бедуинов. Ткань защищала всю голову, а также шею от песчаных бурь и жара солнца. В современной жизни, большей части протекающей в прохладных помещениях под кондиционером, гурта утратила свою прежнюю роль и её носят как дань традиции.
Гурту носят двумя способами. Первый, встречающийся наиболее часто, предполагает свисание концов платка вдоль тела. Согласно второму способу, края гурты закидывают на голову, при этом для её удержания не используют никаких заколок и булавок. Арабы, практикующие ношение гурты с детства, имеют для этого соответствующую сноровку и опыт.
Платок на голове арабских мужчин часто стягивает чёрное плетёное кольцо, которое называется игал.
Игал также имеет историю из прошлого. Бедуины связывали им ноги верблюдов во время ночевки, а также использовали в качестве кнута. А чтобы верёвка была под рукой в остальное время, повязывали её вокруг головы.
Сегодня игал сохранился лишь как декоративная часть национального головного убора арабов, он также помогает удерживать гурту, чтобы её не сдуло ветром.
Понравился материал? Пожалуйста, расскажите об этом окружающим, сделайте репост в соцсетях!
Читайте нас в Телеграм: t.me/newislamru
Источник: http://islam.ru/content/kultura/56129
«Мир должен очнуться сейчас, пока еще не поздно» Что пишут арабские СМИ о терактах в Париже — Meduza
В ночь с 13 на 14 ноября боевики-исламисты предприняли самую кровавую террористическую атаку в истории Франции — более 130 человек погибли в результате взрывов смертников и стрельбы, открытой террористами на улицах Парижа, в ресторанах и театре «Батаклан».
Ответственность за теракты немедленно взяла на себя запрещенная в России группировка «Исламское государство». Атака на Париж шокировала мир и вызвала широкую реакцию медиа. Не стали исключением и арабские СМИ.
Их тексты о серии терактов во Франции по просьбе «Медузы» изучил арабист Олег Егоров.
Недооцененная угроза
Основной лейтмотив статей в крупных арабоязычных изданиях, посвященных парижским событиям, не слишком отличается от западного или российского: это, прежде всего, возмущение жестокостью убийц и сочувствие французскому народу. Арабские СМИ открыто называют произошедшее во Франции «войной».
Издание «Аш-Шарк аль-Аусат», выходящее в Лондоне и принадлежащее членам королевской семьи Саудовской Аравии, опубликовало колонку журналиста Салмана ад-Досари, которая прямо озаглавлена «Война в Париже».
В ней автор рассуждает о том, что никто не может чувствовать себя в безопасности — теракты происходят по всему земному шару: «Атакам подвергаются все.
Сегодня террористы нападают на парижский журнал, который никто не читает (имеется в виду „Шарли Эбдо“, к которому арабы-мусульмане не питают большой любви), завтра они взрывают мечеть в Саудовской Аравии, потом перемещаются в Турцию, или Египет, или Австралию все страны мира стали целью террористических группировок».
Ад-Досари уверен: нынешняя борьба мира с терроризмом недостаточно эффективна.
«Франция стала очередной жертвой недостатка твердой воли международного сообщества, которая бы показала: война против терроризма — это реальная стратегическая цель, а не просто предмет рекомендаций и речей, за которыми ничего не стоит», — подчеркивает автор, также указывая, что некоторым государствам и организациям свойственно «путать» права человека и терроризм. Текст ад-Досари заканчивается риторическим вопросом: «У кого-то еще остаются сомнения, что мир недостаточно серьезно относится к войне против терроризма?»
Война против тьмы
Еще ярче эта же мысль высказана в статье редактора газеты «Аль-Хаят» (как и «Аш-Шарк аль-Аусат», выходит в Лондоне и принадлежит саудовской династии) Гассана Шарбеля «Час войны против тьмы». «Резня в Париже страшнее, чем атаки 11 сентября, — так начинает Шарбель свою статью.
— Она показала, что не нужны самолеты и пилоты — достаточно стаи волков, пьющих из реки абсолютной ненависти».
Напрямую связывая теракты во Франции с существованием «Исламского государства» (организация признана в России экстремистской и запрещена), редактор «Аль-Хаят» не скупится на обвинения в адрес мировых лидеров, недостаточно, по его мнению, делающих для борьбы с ИГ: «[Лидер ИГ] Аль-Багдади выстроил машину смерти, укрепившуюся на землях Ирака и Сирии. Барак Обама предпочел дистанцироваться от этого, а Владимир Путин ловит свою рыбу в озере сирийской крови. Весь мир совершил преступление, позволив „государству аль-Багдади“ контролировать нефтяные месторождения, получать щедрое финансирование, использовать технологии и растить новые поколения смертников».
Шарбель настаивает, что война против терроризма носит глобальный характер, и что главная цель боевиков — маргинализировать ислам и арабский мир, превратив его в объект ненависти: «Это еще один шаг в разжигании религиозной и цивилизационной войны. Атаки угрожают поднять новые волны ненависти против беженцев, спасающихся от жестокости наших (т.е. арабских) войн.
Это смертельная угроза для отношений стран и народов, религий и людей, проект вселенского суицида. Тьма ночи пытается убить свет свободы и достоинства». Как и другие авторы, Шарбель предостерегает от преуменьшения проблемы: «Вопрос не только в Сирии и Ираке: под угрозой находится весь мир.
Не полагайте, что ваша страна далеко, не тешьте себя иллюзиями, что ваша столица укреплена».
Охарактеризовав глобальную проблему, редактор «Аль-Хаят» предлагает не менее глобальное решение. «Мир должен очнуться сейчас, пока еще не поздно. Совет Безопасности ООН должен принять решение начать глобальную войну против терроризма, крупные державы — обеспечить реализацию этого решения, весь арабский мир — принять участие в этой войне, ради собственного спасения.
Война нуждается во флотах, в авиации, в финансовой и информационной поддержке», — перечисляет Шарбель. Кроме этого, он подчеркивает, что важно перекрыть каналы террористической пропаганды: «Нужно заставить замолчать проповедников ненависти повсюду. Мы должны обеспечить контроль над университетами, школами, мечетями, сайтами и выгнать оттуда всех, кто поддерживает террористов».
Промедление с такой глобальной войной, считает Шарбель, может оказаться смертельным.
Анализ терактов
В отличие от многих других текстов, статья Хусейна аль-Мадждуби, автора публикующейся в Лондоне и принадлежащей выходцам из Палестины газеты «Аль-Кудс аль-Араби», практически лишена эмоций.
Аль-Мадждуби стремится хладнокровно проанализировать тактику террористов, и замечает следующее: «По двум причинам атака на Париж — это принципиально новое слово в терактах, нацеленных на Запад. Во-первых, теракты носили природу военной операции: их осуществили несколько групп, взявших на вооружение тактику партизанской войны.
Во-вторых, атаки удалось спланировать в абсолютной секретности, несмотря на действия западных, в том числе французских, спецслужб по арестам подозреваемых и усилению мер безопасности».
Автор характеризует тенденцию, нашедшую отражение в парижских событиях, как «милитаризацию терроризма»: «Группы террористов действуют слаженно, организованно, используя как оружие, так и смертников, и нападая в местах скопления народа.
Их действия в корне отличаются от терактов, с которыми Европа сталкивалась в 1960-1970-е годы, которые организовывали такие террористические группы как баскская ЭТА, ирландская ИРА, немецкая RAF.
Те движения в основном били по точно намеченным целям, а не по толпе».
В то же время аль-Мадждуби замечает, что истории известны теракты, схожие с теми, что обрушились на столицу Франции. Захват театра «Батаклан», по его мнению, подобен московскому теракту на Дубровке в октябре 2002 года, когда чеченские боевики взяли в заложники зрителей мюзикла «Норд-Ост»; а с серией расстрелов и взрывов на улицах и в ресторанах до Парижа сталкивался индийский Мумбаи, переживший атаку исламистов в ноябре 2008 года.
А в качестве причины, почему Франция подверглась нападению именно сейчас, аль-Мадждуби называет вовлеченность европейских мусульман в террористические группировки: «В то время как мусульмане Запада составляют меньше 1,5% от всех мусульман мира, на 20-25% ряды боевиков террористических групп, таких как ИГ, состоят именно из европейцев.
Сейчас эти люди начинают возвращаться в страны Запада, и это — бомба, которая может взорваться в любую минуту».
«Мы предупреждали»
Нетрудно заметить, что все перечисленные выше издания, несмотря на их ориентированность на весь арабский мир, выходят на Западе и в большинстве своем связаны с финансовыми структурами Саудовской Аравии или Катара. СМИ, базирующиеся непосредственно в арабских странах, разумеется, также отреагировали на кровавые события во Франции — и их тексты зачастую отражают позицию той или иной страны по вопросу противостояния терроризму.
Так, в редакционной статье египетской «Аль-Ахрам» (старейшая газета арабского мира) говорится: «Черное лицо терроризма показалось в Европе, ударив в самое ее сердце. Тем самым терроризм вновь доказал, что он не может исчезнуть в то время, когда одни не участвуют в борьбе против него, а другие пытаются использовать террористов для реализации собственных политических расчетов, считая, что боевики не ударят по ним самим».
За обтекаемым «одни» и «другие», вполне вероятно, скрываются обвинения в адрес пассивных, по мнению Египта, государств Запада и скрыто поддерживающих террористов монархий Залива. «Президент Абдельфаттах ас-Сиси неоднократно говорил об опасности того, что терроризм перекинется и на западные страны, и его пламя охватит всех, — продолжает „Аль-Ахрам“.
— Но некоторые люди продолжали проявлять толерантность к террористическим группам и использовать их в своих целях, чтобы подорвать стабильность арабского мира».
То же плохо скрытое раздражение в адрес западного мира, который замечает теракты только тогда, когда они происходят непосредственно на Западе, игнорируя творящееся в арабском мире, можно встретить в колонке Джамаля Алями, автора алжирской газеты «Аш-Шурук аль-Яуми».
Выражая соболезнования французскому народу, Алями, тем не менее, напоминает о прошлом, когда проблема терроризма в охваченном гражданской войной 1991–2002 годов Алжире не заботила никого, кроме самих алжирцев.
«Алжир не ошибался, не поднимал суматоху и не вводил в заблуждение мир, когда предупреждал о наступлении терроризма еще в начале 1990-х годов прошлого века, — пишет Алями. — Но тогда большинство осталось глухо и недооценило эту новую угрозу».
Удар по беженцам
Еще одна важная для арабских СМИ в контексте парижских событий тема — возможное ухудшение отношения Европы и европейцев к беженцам из арабских стран. Сайт популярного и влиятельного в арабском мире катарского телеканала «Аль-Джазира» опубликовал материал про сирийский и египетский паспорта (возможно, принадлежавшие террористам).
«Аль-Джазира» пишет: «Такие новости вызвали большой страх по поводу того, что Старый Свет принимает беженцев из Сирии» и предполагает, что арабские мигранты и беженцы в ближайшем будущем могут столкнуться с серьезными проблемами. Специалист по изучению безопасности Омар Ашур, комментируя проблему для телеканала, соглашается: «Европейские правые партии могут использовать эти атаки и говорить о вовлеченности в них беженцев.
Атаки могут привести к тому, что европейские государства, нуждающиеся в рабочей силе, могут переориентироваться с Ближнего Востока на Восточную Европу — что в какой-то степени происходит уже сейчас».
Согласно тексту «Аль-Джазиры», значительное число арабов восприняло информацию о найденных на месте терактов паспортах как провокацию, сознательно осуществленную террористами для разжигания ненависти к беженцам.
Телеканал цитирует твит сирийской журналистки Галии Каббани: «Боже, зачем кто-то будет брать с собой на теракт паспорт, кроме как для того чтобы его нашли? Какая глупость!» «Аль-Джазира» также приводит слова ученого из Омана Захарии аль-Мухаррами: «Находка сирийского паспорта возле тела одного из террористов — это плохая весть для сирийских беженцев, страдающих в морях и на границах государств».
О возможных последствиях парижского кровопролития для арабов и мусульман Европы размышляет и упомянутый выше алжирский журналист Джамаль Алями.
В своей статье для «Аш-Шурук аль-Яуми» он пишет: «Произошедшее в Париже — гнусное преступление, удар по невинным мирным жителям, и эти атаки требуют реакции, далекой от дискриминации и предпочтения одних жертв другим.
Какими бы ни были религия, национальность и страна погибших, они никогда не стали бы призывать к мести кому-то, кроме террористов — врагов человеческого права на жизнь».
Источник: https://meduza.io/feature/2015/11/16/mir-dolzhen-ochnutsya-seychas-poka-esche-ne-pozdno
Разница между персами и арабами
Для стороннего наблюдателя (например, европейца) что персы, что арабы – примерно одно и то же: и те и другие – мусульмане разной степени смуглости, говорящие на непонятном языке. Так ли это в действительности? Разумеется, нет. Между арабами и персами огромная разница – и в языке, и в культуре, и даже (к удивлению многих) в религии. Чем отличаются персы от арабов, и что у них общего? Начнем по порядку.
статьи
Как активные участники международных событий первыми проявили себя персы. От первого упоминания в ассирийских хрониках в 836 году до нашей эры до создания независимого персидского государства, а чуть позже – империи Ахеменидов прошло почти 300 лет. Собственно, сугубо национальным персидское государство в античное время не было.
Будучи жителями одной из областей Мидийской империи, близкой им по языку и культуре, персы под руководством Кира Великого восстали и произвели смену власти, позже завоевав обширные территории, не входившие в состав Мидии.
По оценкам некоторых историков, государство Ахеменидов в период наивысшего расцвета насчитывало 50 миллионов человек – около половины населения Земли в то время.
Арабы, которые изначально жили на северо-востоке Аравийского полуострова, начинают упоминаться в исторических источниках примерно в то же время, что и персы, однако в военной или культурной экспансии они не участвуют.
Арабские государства Южной Аравии (Сабейское царство) и Аравии Северной (Пальмира, Набатея и другие) живут в основном за счет торговли. Пальмира, решившая встать в оппозицию к Римской империи, была довольно легко разгромлена гордыми квиритами.
Но положение в корне меняется, когда в торговом городе Мекке рождается Мухаммед.
Он создает самую молодую монотеистическую религию, приверженцы которой построили одно из крупнейших государств всех времен – Арабский халифат. Арабы полностью или частично ассимилировали большое количество различных народов, преимущественно таких, которые по уровню общественно-культурного развития находились ниже их. Основой ассимиляции стали новая религия – ислам – и арабский язык.
Дело в том, что, согласно мусульманскому учению, священной книгой, Кораном, является только оригинал, написанный на арабском языке, а все переводы считаются лишь его толкованиями.
Это заставляло всех мусульман изучать арабский и нередко приводило к потере национальной идентичности (в частности, так случилось с древними ливийцами и сирийцами, которые прежде были отдельными народами; сейчас же их потомки считаются арабскими субэтносами).
Отличие персов от арабов в том, что в 7 веке нашей эры Персия находилась в упадке, и арабы относительно легко завоевали ее, утвердив ислам. Новая религия наложилась на древнюю богатую культуру, и Персия 8 века нашей эры стала основой для так называемого Золотого века ислама.
В этот период активно развивались наука и культура. Позже персы приняли в качестве государственной религии шиизм – одно из направлений ислама, противопоставив себя арабам и туркам – преимущественно суннитам.
И на сегодня Иран – преемник древней Персии – остается главным оплотом шиизма.
Сегодня персы, кроме шиизма, исповедуют суннизм и древнюю религию – зороастризм. Зороастрийцем, например, был знаменитый рок-певец Фредди Меркьюри. Арабы, являясь в основном суннитами, частично придерживаются шиизма (часть населения Сирии, большая часть жителей Ирака и Бахрейна). Кроме этого, часть арабов сохранила верность христианству, некогда распространенному на территории, позже завоеванной мусульманами. Из семьи арабов-христиан происходит известная латиноамериканская певица Шакира.
Сравнение
Как это часто бывает в истории, религиозные различия стали следствием политического и военного противостояния разных государств. В религии проще закрепить догмы, четко отграничивающие «нас, своих» от «них, чужих».
Так произошло и в случае с Персией: шиизм имеет ряд серьезных богословских отличий от суннизма.
Сунниты и шииты сражались друг с другом не менее увлеченно, чем католики с протестантами в современной им Европе: например, в 1501 году Персия приняла шиизм, а уже в 1514 году начинается первая война с суннитской Османской империей, которая распространила свое влияние на большинство арабских территорий.
Что касается языка, то тут у персов и арабов нет ничего общего. Арабский относится к семитской ветви афразийской языковой семьи, и его ближайшим «родственником» является иврит – государственный язык Израиля. Сходство видно даже неспециалисту. Например, широко известное арабское приветствие «салам алейкум» и «шалом алейхем» на иврите явно созвучны и переводятся одинаково – «мир вам».
Говорить о едином персидском языке некорректно, так как, по современным представлениям, это языковая группа, состоящая из четырех родственных языков (впрочем, некоторые лингвисты все же считают их диалектами):
- фарси, или собственно персидский язык;
- пушту;
- дари (вместе с пушту является одним из государственных языков Афганистана);
- таджикский.
Широко известен следующий факт: во время войны в Афганистане советское командование часто использовало бойцов-таджиков для общения с местными жителями, поскольку их язык почти тождественен таджикскому. Считать ли в данном случае пушту, дари и таджикский отдельными языками или только диалектами – предмет лингвистических споров. Сами носители языков особо по этому поводу не дискутируют, превосходно понимая друг друга.
Таблица
В концентрированном виде информация о том, в чем разница между персами и арабами, представлена в нижеприведенной таблице. Определение численности персов зависит от того, кого считать персами (это не такой простой вопрос, как кажется на первый взгляд).
| Персы | Арабы | |
| Численность | 35 млн (собственно персы); большое количество близкородственных народов насчитывает до 200 миллионов человек | Около 350 млн. Сюда включены все арабские субэтносы, хотя многие из них называют себя не арабами, а по стране проживания – египтянами, палестинцами, алжирцами и т. д. |
| Язык | Персидский (западный фарси), пушту, дари, таджикский | Разные диалекты арабского языка |
| Религия | Ислам шиитского толка, часть – зороастрийцы | Большинство – мусульмане-сунниты, часть – шииты и христиане |
| Культурная традиция | Насчитывает почти три тысячи лет | Собственно арабская культурная традиция связана со становлением ислама и обычно считается от Хиджры – даты переселения пророка Мухаммеда в Медину (622 год нашей эры) |
Источник: https://thedifference.ru/chem-otlichayutsya-persy-ot-arabov/
Распространенная путаница касательно арабов и мусульман
Христиан Северной Америки часто приводит в замешательство отношение между религией Ислама и этнической идентичностью мусульман. Эта путаница имеет две формы. Первая касается отношения между религиозной мусульманской и арабской этнической составляющей. Вторая касается глубины, на которую религиозное мусульманское самосознание проникло в этнические идентичности всех мусульманских групп людей.
Если христиане хотят понять своих соседей-мусульман (локально и глобально), полюбить их, как того велел Христос, и эффективно распространять Евангелие среди них, тогда нам необходимо осознание того, как они сами понимают себя.
«Араб» и «мусульманин»
Понятия «араб» и «мусульманин» — не синонимы. Мусульмане — последователи религии Ислам. Арабы являются этническо-языковой группой людей, большинство из которых — мусульмане, в религиозном отношении, но немало и тех, кто не исповедуют ислам.
Их корни — на территории Аравийского полуострова, но в 7-8 веках они ворвались в окружающий их мир впечатляющими завоеваниями, которые последовали после смерти пророка Мухамеда в 632 году н.э. В течении 100 лет они передвигались на запад через Северную Африку и Испанию, и добрались до юга Франции.
К востоку, арабы завоевали Персидскую империю и проникли на территорию нынешнего Пакистана и Центральной Азии. Они делали это как последователи ислама, но также и этнически, лингвистически и культурно — как арабы. С самого начала эти арабы-мусульмане жили как правящее меньшинство на большей территории их империи.
Большинство из завоеванных ими людей говорили на других языках (таких как арамейский, коптский, берберский и персидский) и исповедовали другие религии (христианство на западе и зороастризм на востоке).
Через какое-то время, однако, начались двойные процессы исламизации и арабизации, которые проистекали в разных регионах по-разному, неравномерно. Египет, Северная Африка и говорящий по-арамейски Ближний восток стали фактически полностью арабизированными в плане языка и мусульманами в религиозном отношении.
В таких же местах, как Ирак, Сирия, Ливия и Египет существенные меньшинства держались за свои исторические христианские идентичности.
Таким образом, на сегодняшний день в каждой из этих стран есть сообщества людей, которые расцениваются этнически и лингвистически как арабы, но являются приверженцами древних христианских общин: Коптская Православная церковь в Египте, Маронитская Католическая церковь в Ливане, Восточная Православная и Римская Католическая церкви в Палестине, Восточная и Сирийская Православные церкви в Сирии и Халдейская Католическая и Ассирийская Православные церкви в Ираке. Эти группы оказались меж двух огней в столкновениях, которые заполонили эти страны в 20-21 веках.
Chaoyue PAN — Coptic Good Friday Mass
Историческое христианское население на Ближнем Востоке резко сократилось в последние несколько десятилетий, в связи с тем, что христиан убивали или они были вынуждены бежать. Например, значительная доля населения Палестины исторически были христианами в начале 20 века, но Израиль не отделяет их от палестинских мусульман, и многие покинули свои родные места.
Подобным же образом, ассирийские и халдейские верующие Ирака массово бежали от режима Саддама Хусейна. Но с тех пор, как режим был смещён, они вновь стали мишенью теперь уже для различных исламских группировок, и многим пришлось спасаться бегством.
Значительный процент арабского населения в Соединённых Штатах принадлежит к одной из древних восточных церквей (следовательно, они не мусульмане), а патриарх Ассирийской Православной церкви в настоящее время живет в Чикаго.
С другой стороны, многие другие народы под исламским правлением стали мусульманами, но никогда не становились арабами. На самом Ближнем Востоке, персы (иранцы), курды и турки являются, в большинстве своём, мусульманами. Но они не расценивают себя как арабов и не говорят по-арабски. Более того, большая часть мусульманского населения в мире проживает в странах, где не говорят по-арабски: Индонезия, Пакистан, Бангладеш и Индия, наряду с некоторыми другими.
Большинство мусульман в мире не является арабами в языковом и этническом отношении.
Арабский центр
И всё таки, влияние арабов на этих не арабских мусульман огромно. Коран был написан на арабском языке и истинным мусульманами расценивается только Коран на языке оригинала. Молитвы, которые мусульмане читают пять раз в день, читаются на арабском, и неважно, понимает ли молящийся этот язык или нет. Хадисы и все авторитетные документы исламского права были написаны на арабском.
Мусульмане юго-восточной Азии, не знающие арабского языка, до сих пор дают своим детям арабские имена. Это верно, что большинство общностей, живущих по соседству с арабским миром (турки, персы, курды и берберы) испытывают что-то вроде смешанного чувства «любви-ненависти» к арабам, часто выражая свое превосходство или неприязнь по отношению к ним.
До сих пор, это влияние очень сильно, и мусульманский мир нерушимым образом соединён с арабским миром.
И здесь играет свою роль второе, распространенное, но ошибочное представление. Жители Северной Америке склонны расценивать религиозное самосознание как частное и персональное. Это правда, что мы до сих пор мыслим стереотипами: поляки и итальянцы — типичные католики, жители южных штатов США — протестанты.
Еврейские семьи иногда будут отказываться от детей, которые перейдут в христианство. Впрочем, в общем и целом, религия рассматривается как право выбора, и этот вопрос держится подальше от общественного мнения. Человек может не иметь никакой религиозной идентичности, и быть американцем.
В большой же части мусульманского мира, однако, правильным считается прямо противоположное мнение. Ислам — часть их этнического самоопределения. Быть турком, персом или малазийцем или представителем другой мусульманской группы людей — значит быть мусульманином.
Вы можете попытаться перестать быть турком или персом, но не бывшим мусульманином, с точи зрения ислама. Как мусульманин, вы даже не обязаны точно следовать всем предписаниям своей религии, но вы не можете покинуть ислам.
Присоединение к другой религии означает совершение этнической и культурной измены, это значит отрезать себя от связей со своей семьей и обществом, которые служат основанием вашей идентичности.
Это одна из сложнейших проблем, с которой сталкиваются христиане, возвещающие Евангелие мусульманам. Ислам не делит религию, культуру и политику на разные сферы, но рассматривает их как неделимое целое.
По этой причине евангелизации и служение мусульманам расцениваются как политическая и культурная провокация, а также религиозная угроза.
Наш ответ
Что делать христианам с этими знаниями?
(1) Не принимайте каждого араба, которого вы встретите, за мусульманина. Они могут быть таковыми, но также могут быть и членами одной из древних Ближневосточных христианских церквей.
(2) Не принимайте каждого мусульманина, которого вы встретите, за араба. Большинство мусульман — не арабы, и они оценят то, что вы знаете и понимаете разницу.
(3) Поймите, что для многих мусульман ислам является религией, практикуя которую они используют язык, который не знают. И их приверженность ей базируется больше на этнической идентичности, культурной практике и семейных узах, чем на теологическом понимании.
(4) Осознайте цену, которую мусульманам нужно заплатить, чтобы следовать за Иисусом. Они не только сталкиваются с большой вероятностью внешнего преследования, они также сталкиваются с чувством семейной, культурной и этнической измены от самых близких людей, производя крутой переворот в понимании собственной идентичности. Иисус должен быть превознесен как нечто в высшей степени ценное, за ту цену, которую стоит за это заплатить.
Автор — Zane Pratt / thegospelcoalition.org
Перевод — Л.З. для ieshua.org
Портал ieshua.org полезен Вам? Поддержите наше служение!
Последнее: 11.04 (Украина). Спасибо!
Источник: http://ieshua.org/rasprostranennaya-putanica-kasatelno-arabov-i-musulman.htm
Чем мужчины-мусульмане отличаются от всех остальных. Рассказывают русские девушки Лондона – ZIMA Magazine
Русские девушки в Лондоне пробуют все и находят счастье в самых неожиданных местах. В этот раз мы поговорили с теми из них, кто имел опыт отношений с лондонскими мусульманами.
Ольга
Замужем за алжирцем
Первая героиня Ольга выросла в Алма-Ате. Ее мама — из Белоруссии, папа — чеченец. При этом детство она провела с мамой в русской семье, пока в 14 лет не переехала жить к папе. “Мне многое не нравилось с обеих сторон [и в русской, и в чеченской семье]. Не нравилось, что русские любят выпить, гулять по барам и ресторанам. У чеченцев не нравилось пренебрежительное отношение к женщине: должна ублажать мужа, его родственников и главное — его маму”, – рассказывает она о своем детском опыте.
Но самое неприятное случилось позже, когда ее буквально украли и выдали замуж. Ольга работала в офисе у адвоката, откуда ее увезли в деревню [где жил жених]. Начали угрожать тем, что если она не выйдет замуж, значит ей есть, что скрывать, и на ней никто больше не женится, и ее сестры будут жить в вечном позоре.
“До сих пор не понимаю, зачем семья без образования хотела заполучить невестку с высшим. Ясно же, что я не буду доить коров в деревне. Хотя через какое-то время я начала доить коров и стала бесплатной прислугой: давать, подавать, подметать, чаи разливать и все такое. Забеременела, мне было очень плохо, никому не было дела, и вообще считалось, что быть беременной стыдно. В итоге я просто сбежала”.
Семья Ольги не была религиозной, и ее не крестили. В Москве она встретила будущего мужа из Алжира, с которым заключила брак в мечети и переехала в Лондон.
“Мои родители пили и курили, но я настолько не перевариваю это органически, что специально искала человека, который не пьет и не курит. При этом я искала кого-то современного, чтобы без всех этих традиций”.
Несмотря на современность мужа, который любит готовить и помогать Ольге по дому и с детьми, он все-таки просит ее носить в бассейн закрытый купальник буркини и плавать в дни, когда ходят только женщины.
Но, несмотря на современность мужа, который любит готовить и помогать Ольге по дому и с детьми, он все-таки просит ее носить в бассейн закрытый купальник буркини и плавать в дни, когда ходят только женщины, без энтузиазма относится к походам Ольги в кино и хотел бы, чтобы она покрывала голову.
“По идее женщина-мусульманка (я приняла ислам перед свадьбой) должна прикрывать свою красоту и не привлекать внимание чужих мужчин. Если кто-то на тебя посмотрел и проникся греховными мыслями — это сравнимо с прелюбодеянием, а ты — соучастница. Так что если ты себя прикрываешь — то меньше шансов попасть в ад. Для мужа ты можешь хоть голая ходить, хоть разукрашенная, хоть на голове стоять.
С мужем можно делать, что угодно, но чужие мужчины не должны на тебя смотреть. Мусульмане, как мужчины, так и женщины, на улице не должны смотреть на противоположный пол и должны потуплять глаза, а не разглядывать друг друга. Это признак нравственности. Когда у нас был конфетно-букетный период, я пыталась взять его за руку на людях, чмокнуть.
Он же постоянно говорил: “Ну неужели ты не можешь ущипнуть меня дома?” А мне нравилось его дразнить”.
Что касается семьи, то в исламе, по словам Ольги, культивируется уважение и любовь к семье, поэтому ее муж хорошо относится к ее маме. Однако это не всегда так уж замечательно. Например, русскоязычная подруга Ольги замужем за афганцем, и ей не нравится, что в их семье работают оба, но он помогает материально всем своим братьям, жены которых не работают. Ее смущает, что старший брат всю жизнь несет ответственность за семью.
И главный вопрос в любой семье — еда!
“Советская еда для моего мужа скучна. Он смеется, говорит, что у нас только мясо, тесто и сливочное масло. Со временем я привыкла использовать овощи, кус-кус, оливковое масло, но для себя — предпочитаю сливочное! Свинину мы, естественно, не едим оба”.
Лена
Два романа с лондонскими мусульманами. Оба — коллеги по работе
“Всегда подкупает, что мужчины-мусульмане очень верные, не будут пялиться на других девушек, всегда заступятся и будут стоять за тебя горой. Если он с тобой — он с тобой. При этом очень ревнивые, конечно.
Скандалов устраивать не будут, но, если увидят, что ты общаешься с каким-то парнем, то подойдут, постоят рядом, потом наедине спросят: “А что за парень, с которым ты общалась?” И так посмотрят — что сразу все понятно! Важно сказать, что все претензии всегда высказывались дома, чтобы никто не видел и не слышал. Никаких разборок на ступеньках клуба никто себе не позволял.
При этом я бы сказала, что они любили, когда девушки ведут себя скромно на публике и раскрепощенно по отношению к ним. На публике они просили меня не носить облегающие джинсы и застегивать верхнюю пуговицу на рабочей блузке”.
Лена совсем не религиозна, поэтому ей нравилось шутить над своими парнями, что они тоже лишь наполовину мусульмане, мусульмане part-time.
“Естественно, они не пили и не курили. Но при этом занимались сексом до свадьбы. Это было мило и весело. Не мило было, когда они пытались отучить от курения меня.
Я понимаю, что это вредно для здоровья, но это старая привычка, просто взять и бросить у меня не получается. Что касается алкоголя, я объяснила им, что несколько бокалов шампанского на Новый год в моей культуре — норма.
И никто меня не ограничивал, потому что я свободолюбива. Позже я сама не пересмотрела свои взгляды и не сократила потребление алкоголя”.
С подарками дела тоже обстояли отлично. “Покупали, что я хотела, чуть ли не на последние деньги! Всегда помогали, оплачивали курсы, помогали с квартирой. Можно сказать, что хотели отдать всего себя. Я бы сказала, что у алжирцев нет середины. Либо обожают, либо тебя знать не знают. Быть приятелями даже после расставания мы не смогли”.
Если же говорить о семье, то Лена заметила, что оба ее партнера с большим уважением относились к своим матерям и искали себе сильную женщину, которая могла бы их направлять.
“Буквально зависели от женских советов. С отцами же отношения были довольно формальные. Они их уважали, даже боялись, но сесть поговорить по душам не могли. Не говоря уже о том, чтобы выпить”.
Также Елена отметила, что у ее партнеров было лишь два настроения: белое или черное.
“Не было серого, не было варианта поменять цвет, не было варианта не говорить о цветах. Либо все, либо ничего. Взгляд в стороны был неразвит. Доходило до смешного, когда на работе приходилось объяснять, что не все люди правильные и хорошие, что не всем стоит доверять, что люди могут обманывать, пользоваться друг другом, а не просто приглашать тебя на кофе с открытой душой. Они не понимали, что люди могут меняться!”
Но больше всего Елену бесило, что ее партнерам нравилась другая музыка. Например, ей нравится рэпер Дрейк. Она предложила партнеру ознакомиться с его треками. Он прослушал один, сказал, что Дрейк — ерунда и не стал заморачиваться.
“Опять это упрямство! Вывод обо всем творчестве Дрейка был сделан на основе всего одной композиции! Спорить было бесполезно вообще, их взгляды не менялись”.
Муж подруги всегда следил за тем, чтобы, когда в дом приходили рабочие или специалисты мужского пола (водопроводчик или репетитор, например), жены не было дома.
Рамадан тоже дался Лене тяжело. Потому что партнеры не ели и не пили днем.
“И снова хитрили! Один мой партнер брал ночные смены, чтобы есть ночью, а днем спал. Когда я спрашивала, зачем они соблюдают Рамадан, если все равно это фейковый Рамадан, они говорили прописные истины из Корана, но никто не мог мне объяснить, зачем это нужно лично им”.
Еще один смешной момент: у Лены такого не было, но муж ее подруги всегда следил за тем, чтобы, когда в дом приходили рабочие или специалисты мужского пола (водопроводчик или репетитор, например), жены не было дома!
“Я очень люблю шутки про религию, но партнеры-мусульмане на меня обижались, хотя они не молились по пять раз в день и в мечеть ходили редко. Мой теперешний партнер шутит со мной вместе. Он не мусульманин”.
Ирина
Замужем за марокканцем
Третья героиня — Ирина — долго думала, выходить ли замуж за партнера-мусульманина из Марокко. В итоге мама сказала ей, что, как счастья, так и несчастья можно хлебнуть и с русским мужчиной, и гарантий нет. Ирина рискнула.
“Мне сразу понравилось, что на первых свиданиях он не пытался меня приобнять, поцеловать, напоить и позвать к себе домой. Это очень отличалось от поведения российских парней, с которыми я всегда встречалась.
Он задавал серьезные вопросы про жизнь, про планы и увлечения. Было по-взрослому и очень трепетно, я сразу почувствовала, что он будет мне защитником, стеной и опорой. Он не запрещал мне ходить в клубы и на танцы, часто ходил со мной.
Никогда не устраивал сцен, но часто задавал вопросы: ему нужна была информация”.
Оказалось, что ее муж — стена не только для нее, но и для своих родителей, которым он помогает материально.
Когда Ирина познакомилась с его родственниками, ей было приятно испытать на себе восточное гостеприимство, но с другой стороны ей пришлось освоить все эти навыки самой: “Открывать сердце нараспашку, быть теплой, служить гостям, накрывать столы и готовить лучшую еду. При этом мой муж редко принимает участие в домашних делах, потому что в их культуре считается, что за дом отвечает женщина”.
С едой и алкоголем у Ирины вообще все стандартно: муж попросил не держать дома свинину и алкоголь. Но ей не сложно — она вегетарианка.
“Сначала не готовила ему мясо, но скоро увидела, что муж-то у меня голодный ходит! И научилась готовить то, что ест он. Однако есть проблема: когда я езжу в Марокко и вижу, как на праздники режут барашков, часто на улицах или прямо на балконе, не могу на это смотреть. Сложно принять, если ты не видела этого с детства”.
По поводу одежды и других мужчин — все просто. Ирина сама не очень открытый человек и, например, не ходит к массажистам-мужчинам. Единственный момент — муж попросил купить сплошной купальник с шортами.
“Конечно, все зависит от человека, но мне кажется, что восточные мужчины надежнее. Мой муж почитает свою и мою маму и культивирует такое же отношение ко мне в наших детях. Мне это нравится. Мне также нравится, что первый язык детей — русский, второй — английский. Тут проблем нет”.
Мужчины-мусульмане очень часто дарят золото. Они всегда дарят основательные подарки: украшения, часы, хорошие вещи. Считается, это это женщине на черный день. Романтическая поездка подарком не считается.
Сложновато было с религией, потому что муж Ирины поставил ультиматум: дети — должны быть мусульмане, имена — мусульманские. Однако это обсуждалось еще до свадьбы и Ирина согласилась.
“Мне нравится, что ислам приучает к дисциплине. Я очень много знаю про эту религию, и она меня не смущает. Мой муж соблюдает Рамадан, любит его, потому что это очищает его тело, старается молиться по пять раз в день, почти каждую пятницу ходит в мечеть. Но он начал это делать, когда мы поженились, потому что видел, что я тоже молюсь. Однако я не держу свои православные иконы на виду”.
И главное: как дела со свадьбой? Ирина, будучи христианкой, выходила замуж в мечети. По мусульманским традициям, когда девушка выходит замуж, она прописывает выкуп, который ей должен выплатить жених. Ирина про выкуп не знала, и, когда мулла спросил ее, сколько она хочет верблюдов или баранов, она очень растерялась.
“По идее могла попросить хоть килограмм золота! И он должен был бы мне это подарить. Кстати, мусульмане очень часто дарят золото! Они всегда дарят основательные подарки: украшения, часы, хорошие вещи. Считается, это это женщине на черный день. Романтическая поездка подарком не считается”.
Источник: https://zimamagazine.com/2017/11/chem-muzhchiny-musul-mane-otlichayutsya-ot-vseh-ostal-ny-h-rasskazy-vayut-russkie-devushki-londona/
Арабы Кавказской Албании
След первых мусульманских проповедников на карте Восточного Кавказа
За бурную и противоречивую историю, наши народы пережили влияние многих могущественных соседей и культур. Персидское и тюркское влияние на народы лезгинской группы было одним из самых мощных.
При этом не менее мощным, а в некоторых сферах даже более масштабным, было влияние на культуру лезгинских народов со стороны арабоязычной мусульманской культуры. Изучение пластов истории того периода открывает перед нами много интересных страниц.
Начало и нарастание арабского влияния
Вторжение арабо-мусульманских сил в Кавказскую Албанию началось при халифе Умаре бин аль-Хаттабе в 642 году. По сообщению арабского историка аль-Балазури, в 654 году по приказу следующего халифа Усмана бин аль-Аффана арабский полководец Сальман ибн Рабиа ал-Бахили двинулся в Арран (Кавказскую Албанию).
Автор пишет в своей хронике: «Передают, что Сальман отправился к месту слияния Ар-раса (Аракса) с Курром (Курой) за Бердиджом, переправился через Курр, занял Кабалу и заключил с владетелями Шаккана и Камибазана мир, с условием платить подать. Такой же мир заключили с ним (Сальманом) и жители Хайзана, и царь Ширвана, и остальные цари гор, и жители Маската и Шабирана и города Баб (Дербента).
Это был только первый эпизод появления арабов на территории Албании. За ним последовали сотня лет кровавого противостояния мусульман-арабов с хазарами, полем битвы для которых стали именно албанские земли. Все большее укрепление арабов в Албании сопровождалось и укреплением арабского влияния в культуре и общественной жизни.
Молодой дагестанский ученый Наида Азизова пишет, что на рубеже VII-VIII вв. арабы из новоприобретенных кавказских территорий формировали «очаги арабской культуры», расселяя арабов на периферийных участках Халифата, тем самым усиливая позиции ислама в данном регионе и укрепляя границы молодого государства».
Арабское проникновение в земли Кавказской Албании шло постепенно на фоне войн с хазарами. Для большего успеха арабам нужно было укрепить свои позиции на данной территории.
С этой целью халифы расселяли арабские группы вдоль самого важного со стратегической точки зрения населенного пункта – дербента. в разные периоды в дербент и южный дагестан были переселены десятки тысяч семей из ирака, шама и других исламских регионов.
Освоение Дербента и его земель
Академик Зия Буниятов в книге «Азербайджан VII-IX вв.” пишет, что «Маслама переселил в Дербент 24 тыс. арабских воинов из Сирии. Арабы поселили близ Дербента тысячи мусульман с семьями в существовавших и вновь построенных крепостях и опорных пунктах – в Рукеле, Кале-Суваре, Митаги, Мугатыре, Мараге, Бильгади, Камахе, Баб-Ваке и других местах.
Сам Дербент был разделен на кварталы — Палестинский, Дамасский, Хомсский, Кайсарский, Джазирский, Мосульский. В каждом из этих кварталов были возведены квартальные мечети с соответствующими же названиями. Кроме них была построена еще центральная мечеть Масджид аль-Джами. Она сохранилась до наших дней и носит название Джума-мечеть.
И таких исторических сведений о расселении арабов в Кавказской Албании – очень много.
Арабский историк Ахмад аль-Балазури (ок. 820-892) в своей книге «Футух аль-булдан” («Завоевания стран”) отмечает: «Когда арабы заняли Кавказскую Албанию, туда устремились их племена из двух округов (Куфы и Басры) и из Сирии”.
Согласно книге «Тарих” («История”) Ахмада Йакуби (ум. в 897 г.
): «Харун ар-Рашид назначил правителем Аррана (Кавказской Албании) Йусуфа ибн Рашида ал-Мулами, и тот переселил в страну часть арабов-низиритов, так что в его правление их число значительно увеличилось, в то время как до этого здесь преобладали йеменцы.
Расселялись арабские воины также вдоль всего комплекса оборонительных стен Даг-Бары – крепостной стены, построенной еще персами от Дербента почти до сегодняшнего Хучни.
Причем особенность заключалась в следующем: арабы-воины, охранявшие границу Халифата, жили в крепостях, встроенных в саму стену, а их семьи селились вдоль этой стены — к югу от нее, в специально отстроенных для них жилищах.
Долгое время эти группы жили изолированно, не смешивались между собой даже арабы из разных уголков Ближнего Востока, что, вероятно и помогло им сохранить локальные и племенные различия.
Следы арабов на карте
Некоторые арабские группы переселились дальше — западнее Дербента, ближе к селению Кумух и основали свое собственное село. К сожалению, оно не сохранилось, а о присутствии здесь когда-то йеменских арабов говорят только источники и старое кладбище «Йаманит».
Арабы в годы освоения земель Кавказской Албании – как в южной ее части, так и в северной – основали бесчисленное количество поселений. Назывались они по разному, но часть из них содержала в своем названии слово «араб».
До сих пор на карте Восточного Кавказа существует немало населенных пунктов, начинающихся со слова «араб”. Как память о когда-то проживавших в Албании арабах, в Дагестане и Азербайджане сохранились селения, названия которых начинаются со слова «араб”. Например:
* Арабушагы («дети арабов”),
* Арабсарван («араб Сарван”, «араб, погонщик верблюдов”),
* Арабгадим («араб Гадим” или «Староарабовка”),
* Арабмехдибей («араб Мехди-бей”),
* Арабли (арабское),
* Араблар (арабы),
* Арабенгидже («Новоарабовка”),
* Арабали («араб Али”),
* Арабкеймураз («араб Кеймураз”),
* Арабдагна («араб Дагна”),
* Арабхаджи («араб Хаджи”),
* Арабшамлы («сирийские арабы”),
* Араббасра («арабы из Басры”),
* Арабшейх («арабский шейх”),
* Арабшахверди («араб Шахверди”),
* Арабгияслы («араб Гияслы”),
* Арабчалтыкчи («араб-рисовод”),
* Арабджабирли («араб Джабирли”),
* Арабхана («арабский дом”),
* Араббабирхан («араб Бабирхан”),
* Арабкардашхан («араб Кардашхан”),
* Арабкукель («арабский Кукель”),
* Арабоджаг («арабский очаг”),
* Арабшаки («арабский Шаки”) и др.
Принятие ислама и влияние арабской культуры
Очень скоро большая часть населения Южного Дагестана приняла ислам, а вместе с ним и арабоязычную культуру, науку, логику, литературу и т.д. В странах, входивших в состав единого исламского государства, в том числе и в Албании, был значительно распространен арабский язык.
Этот язык являлся государственным языком. Арабский язык был здесь языком науки, как латынь – в странах Запада. Однако лезгины сохранили и свой язык, развивая его на основе арабского алфавита.
О том, что у лезгин продолжалась письменность на родном языке, но на арабской графике, говорит сообщение арабского автора Закарийи ал-Казвини.
Из мусульманских стран Востока в Албанию поступала обширная литература на арабском языке. Она охватывала различные стороны богословия, а также историю, географию, астрономию, химию и точные науки.
Со временем на землях Албании появились свои великие ученые, мыслители, правители и герои. Ученые Албании занимались медициной, астрономией, географией, историей и философией. Ученый Якуб Хамави называет имена крупных ученых бардинцев: Макки ибн Ахмад аль-Бардаи, Сайд ибн Алуру аль-Азди, Абду-Лязиз ибн аль-Хасан аль-Бардаи.
Не говоря уже об ученых Дербента, Шемахи, Хиналуга и других городов мусульманской Албании. В более позднее время — 13-15 вв. формируется группа людей, претендующих не только на арабское происхождение, но и на родство с пророком Мухаммадом. Все это было связано с престижностью положения и социального статуса «потомка».
Растворение арабов
При этом на землях Албании долгое время сосуществовали населенные пункты местных народов с поселениями арабов. Арабы не стремились к арабизации местных жителей в албанских землях.
Наоборот, сами арабы стали утрачивать в условиях Албании свой язык и обычаи, переходя на язык коренных жителей, ассимилируясь с ними, воспринимая уклад их жизни. Именно с этим связан тот факт, что, несмотря на огромное количество переселенных сюда арабов, они практически все растворились в местных народах. Оставив о себе лишь память в названиях сел и кварталов.
Однако некоторые жители ряда арабских сел еще в 19 веке говорили на арабском языке. Так, историк Аббаскули ага Бакиханов (1794-1847) в своем труде «Гюлистани-Ирем” пишет о существовании в его время отдельных групп арабов, сохранивших свой язык:
«Две деревни в Кубинском, одна в Дербентском, две в Шекинском и большое племя в Ширванском уездах поныне называются арабами, и часть из них до сих пор говорит между собою испорченным арабским языком”.
Но, растворившись в местном населении, арабы передали ему часть своей культуры, менталитета и антропологического облика. До сих пор и в Иране, и на Кавказе можно встретить людей арабского типа – с пухлыми губами, очень смуглой кожей и кучерявыми волосами. Это отмечал еще русский писатель В.В.Величко в своей книге «Кавказ”.
Фарида Санджах
.
Корреспондентский корпус ФЛНКА
Источник: https://flnka.ru/glav_lenta/6229-araby-kavkazskoy-albanii.html
